Должность во Вселенной - Страница 97

– Да, – подтвердил тот.

– В-третьих, когда будем кое с кого снимать три шкуры за загубленные кинопленки, – Корнев многообещающе покосился на Васюка и Любарского, – вас это не коснется. Ну и лично от себя… – Он сощурился, подоил нос. – В ближайшие три дождя обещаю переносить вас через лужи на закорках. Можете приглашать телевидение и фотокорреспондентов.

Все с улыбками поаплодировали такой речи.

– Ну, Александр Иванович, – сказал Буров, обеими руками тряся руку главного, – вы сказали такое… дороже всяких Госпремий!

Лукавил Виктор Федорович, лукавил: конечно, Госпремия была бы лучше. Ну, да ведь все равно не светит.

На этом чествование окончилось, разговор перешел на дальнейшие дела и проблемы.

Перво-наперво все приветствовали успешное испытание в импульсном режиме «пространственной линзы» – и поддержали предложение Бурова устроить над первой еще и вторую, тем создать сверхсильный «пространственный телескоп», а обычный максутовский из кабины долой.

– Только на ручном управлении теперь мы там все не вытянем, – сказал Виктор Федорович. – Столько приборов, ручек, клавишей, переключателей… недолго и запутаться. Надо автоматизировать не только наблюдения, но и поиск объектов в MB. Возможно это, Людмила Сергеевна?

Та подумала:

– Ну… если ваш шквал новшеств в системе ГиМ уже весь… Весь или не весь, говорите прямо?

Буров ответил:

– Допустим, весь.

– Ох, сомневаюсь! – подал голос Любарский. – Надежнее исходить из того, что не весь.

– Вот видите. Тогда… тогда вам нужна очень гибкая автоматика. С возможной перестройкой схем… – размышляла вслух Люся, – с запоминанием новых образов, с учетом опыта – самообучающаяся! Персептронная. На микропроцессорах. – Она оглядела всех несколько свысока. – Заказывайте, но имейте в виду: это только очень состоятельным людям под силу.

IV

Хроника шара

Как оно, право; бывает: Анатолий Андреевич Васюк-Басистов считал себя маленьким, будучи на самом деле человеком великой души. Витя Буров стремился вырваться из своего ничтожества, но каким был, таким и остался. Однако именно его изобретение закрутило в лаборатории MB, да и во всем Институте, такой вихрь новых дел, проблем, идей, открытий, мнений, переживаний, что для описания его автору впору самому изобретать какой-нибудь такой метод импульсного выхватывания – если и не «кадр-год», то хотя бы «факт-час», «реплика-совещание», «возглас-ситуация»… Но если стать на эту дорожку, в конце ее окажется ведический возглас «Ом!» или «АУМ!», в котором, по индуистским верованиям, заключена вся жизнь мира. Может, оно и так – но все-таки слишком уж кратко. Поэтому остановимся на проверенном со времен Карла Двенадцатого методе хроники.

Но доминанта и в ней – изобретение Бурова. С него, с импульсной синхронизации наблюдений MB началось самое драматическое время в истории Шара. Таков вклад в жизнь мира маленьких людей, но больших специалистов своего дела; вспомним, к примеру, атомную бомбу.

1) Для системы ГиМ начали сооружать второе, самое высокое кольцо электродов – под пространственную линзу-объектив. Делать его приходилось очень легким, поскольку «линза» внедрялась в столь разреженные слои воздуха в Шаре, что аэростаты едва тянули. Здесь действительно исследователи выходили на предел. «Следующим шагом, – заявил Корнев, – может быть только прямой космический полет в MB».

2) Попытка администрации Института в лице Корнева и Пеца снять с начлаба Любарского и начгруппы Васюка три шкуры за безвременно состарившиеся кинопленки стоимостью в шестьдесят тысяч – после поданной озлобившимся Приятелем докладной – с треском провалилась. Дело в том, что эти люди (как и все работники в Шаре) до сих пор получали зарплату по земному счету времени; обещание зампреда Авдотьина выработать специальные инструкции для НПВ набирало бюрократическую силу в столах инстанций, работающих солидно и на века. Но коли для работников лаборатории минуло от момента получения кассет с пленками три-четыре рабочих дня, как могло оказаться, что для самих пленок минуло полтора-два года?… Юридически – для взысканий и вычетов – это невозможно.

Больше того, дальнейшее развитие этой логики привело руководство – в лице Корнева и Альтера – к необходимости совершить безнравственный (хотя и выгодный для Института) поступок. Поскольку работники лаборатории MB не виноваты, чисты, как ангелы, а пленки все-таки дают вуаль, то повинен кто? – поставщик. И кассеты в сопровождении протокола о рекламации и грозного письма отправили в Шосткинское объединение «Свема» самолетом. Тем нечем было крыть, обратным рейсом в «НИИ НПВ прибыла партия кассет со свежей пленкой.

– В конце концов, Альтер Абрамович, Земля нам тоже подкидывает свинство за свинством, – сказал Александр Иванович.

Тот только пробормотал: «Мерзавцы!» – но разъяснять, кого имеет в виду (не себя же, высказавшего – по долгу службы – предложение о рекламации), не стал.

3) Обобщение Любарского. «Во всех образах-событиях, которые мы наблюдаем в MB, можно выделить пять четких стадий:

возникновение (синонимы: появление, проявление, выделение из однородной среды…),

дифференциация (формирование, разделение, выделение подробностей, набор выразительности…),

экстремальная (максимальная выразительность, наибольшее разделение, устойчивость),

смешение (спад выразительности, расплывание, размазывание подробностей…) и

исчезновение образа как целого (распад, разрушение, растворение в среде).